Послесловие к предыдущему. Информация устарела быстрее, чем предполагалось. Памятник Самоизоляции успел уже и исчезнуть, и воскреснуть. На Пискарёвке его больше нет, соседняя Гражданка отобрала. В последние дни находится на улице Верности, в новой, благоустроенной прошлым летом пешеходной зоне. Пользуется популярностью у нарушителей режима, которому посвящён. Сторонники ужесточения режима, усматривая провокацию, негодуют.
Выбор нового места произошёл, вероятно, без участия автора, подписавшегося псевдонимом #melancholy_dog (т.е. меланхолия_собака). Памятник поставили опять у собачьей тропы, но в остальном преемственность нарушена. На Амурской он воспринимался как неожиданный объект на границе двух сред, между романтическим парком и утилитарной автостоянкой. Понимая под меланхолией «пограничную полосу душевных состояний», «переход от счастья к грусти и от грусти к счастью» (Д.С. Лихачёв, глава «Меланхолия в садах романтизма» в кн. «Поэзия садов»), приходится заключить, что установщикам было не до тонких моментов. Они также переориентировали памятник относительно стран света. Сейчас впечатление примерно как при посещении музея деревянного зодчества, где памятники сохраняются вне родного контекста. Но с точки зрения привлечения туристов расположение арт-объекта на благоустроенном бульваре между двух гостиниц, конечно, выигрышно.
По мнению местных работниц, скульптура и здесь долго не задержится: «Тут вон даже мусорку украли»,– указали они мне в сторону новых скамеек, возле одной из которых, действительно, недостаёт урны (только штырьки торчат). Успокоил их тем, что кража художественного произведения – форма признания, и современному автору может даже польстить, если его работу постигнет судьба Джоконды.
Соболезнования жителям Пискарёвки, у которых опять увели достопримечательность. Ранее из этого района исчез мемориальный крест – напоминание о попытке сожжения тела Распутина (стоял между Пискарёвским парком и одноимённым кладбищем), не прижился в своё время и памятник погибшим милиционерам (находился на другом конце парка, на углу Непокорённых и Бутлерова). «Самоизоляция 2020» не продержалась, кажется, и двух дней. Разные, вроде, истории, но почему-то в одном округе.
Вы можете в ответ припомнить историю памятника Влюблённым на Гражданке: мол, картина везде одна. Отчасти верно: везде, где насаждается идея «единой державы», проявляется тенденция к уничтожению уникальных местных объектов, к замене их типовыми, «высочайше утверждёнными и сертифицированными» суррогатами из всероссийского каталога. История памятника Влюблённым – история политической борьбы: группировка «ЕР/ЛДПР» ликвидировала его (выкорчевав даже постамент), дабы искоренить память о «Яблоке», при котором памятник появился, и, главное, чтоб искоренить ростки самобытности нашего округа (памятник ассоциировался с местной легендой). Параллельно, в том же 2013 году, «ЕР/ЛДПР» развернула во дворах Гражданки несметное количество покупных детских площадок, и даже получала за них какие-то плюшки на районных смотрах, хотя никакого местного колорита эти объекты не содержали (что, видимо, и импонировало районной администрации, также единороссовской). Тем не менее, политическая борьба на Гражданке продолжалась, и прошлогодние перемены в Совете закономерны. В числе депутатов появились настоящие патриоты, которые даже в «Яблоке» никогда не состояли, по причине «москвоцентризма» этой партии, либо вышли из неё по той же причине. На Пискарёвке же борьбы нет, там край непуганых единороссок, которые, за отсутствием оппозиции, могут безнаказанно рисовать себе на выборах хоть 99, хоть 146 процентов. Не лучшая там обстановка для оригинальных, творческих личностей: подобно персонажу памятника «Самоизоляция 2020», они вынуждены коротать жизнь в тесных рамках безысходности. Подумалось даже, что памятник, возможно, и не воровали. Он сам, включив свои железные мозги и оценив перспективы, взвесив «за» и «против», предпочёл эмиграцию. Покинул родину, ночью перешёл границу, попросил на Гражданке политического убежища... Вернётся ли?
